КОРНЕТ КНЯЗЬ ВАСИЛИЙ НИКОЛАЕВИЧ НАКАШИДЗЕ.
9-го марта 1965 года скончался в Нью-Йорке один из самых молодых первопоходников - корнет Л.Гв.Уланского Его Величества полка князь Василий Николаевич Накашидзе, в прошлом кадет 5-го класса Орловского Бахтина корпуса.
После большевицкого переворота, покидая родной корпус, юный князь, движимый жертвенной любовью к Родине-России, не поехал к матери в Грузию, а по дороге выбрался из поезда в Ростове н/Д. и сразу поступил добровольцем в конный отряд полковника Вас.Серг.Гершельмана. Может быть, жалея молодость кадета Накашидзе и желая оградить его от тягот походной и боевой жизни, полк.Гершельман откомандировал его в личную охрану ген.Алексеева. Такая охрана становилась необходимой в то смутное время, которое тогда переживалось.
Это намерение было приведено в исполнение, как даже неотложное, после одного очень странного случая: В сочельник 1917 года ген.Алексеев задержался до 11 час.вечера на заседании у атамана ген.Каледина. Домой ген.Алексеев возвращался в сопровождении сына шт.-ротм.Н.Алексеева и своего адъютанта ротм.Шаперон дю Ларрэ. Шли они по безлюдным и темным улицам Новочеркасска. То там, то здесь слышалась стрельба - это казаки встречали праздник Рождества Христова. Когда переходили Платовский проспект, перед генералом вдруг выросла какая-то фигура, направившая на него винтовку, но в тот же момент подскочившие к фигуре ротм.Шаперон и шт.ротм. Алексеев вырвали у него из рук винтовку и заставили злоумышленника идти перед собой, угрожая ему маузерами, направленными в его спину.
После такого нападения было решено приступить немедленно к формированию личной охраны генерала. Гвардейская рота прислала юного прапорщика Георгия Брик. Морская рота под командой капитана 2-го ранга В.Н.Потемкина - старшего гардемарина Анатолия Розе, а полк.Гершельман откомандировал, как уже было сказано, из своего дивизиона кадета князя Василия Накашидзе.
"Мои мальчики" - называл их ген.Алексеев. Они с присущим молодости рвением принялись за исполнение своих новых обязанностей. С ген. Алексеевым они выступили в 1-ый Кубанский Поход, во время которого был зачислен в охрану еще четвертый - юнкер Новочеркасского Военного училища Петр Григоревский.
Полк.Гершельман прозвал юного князя "Бичо", что по-грузински означает "мальчик". Это прозвище так привилось к нему, что заменило ему его имя. Для всех друзей и однополчан, искренне его полюбивших, он до самой своей смерти оставался "Бичо".
Во время исполнения своих обязанностей мальчики очень заботились о своем генерале; когда он случайно исчезал из поля их наблюдения, они, взволнованные и расстроенные, прибегали к ротм.Шаперону с жалобой на генерала, что он скрылся, не предупредив их.
С ген.Алексеевым они прошли весь Первый Поход, дошли до Екатеринодара и оставались при нем до самой его кончины. Сколько трогательной заботливости проявляли они во время тяжелой болезни генерала, дежуря у дверей его комнаты, летая за кислородными подушками, за лекарствами и всем необходимым для облегчения положения больного.
"Мальчики", как родные сыновья, провожали "своего генерала" до места последнего упокоения. Изранивши себе руки, они нарезали терн, сплели из него венок и перевили его георгиевскими лентами. Это был лучший венок среди всех роскошных венков, возложенных на гроб ген. Алексеева. Этот терновый венок нес перед лафетом с гробом "Бичо" Нака- шидзе.
Осиротели "мальчики", и каждый пошел по своей дорожке, указанной ему судьбой. Прап.Брик вернулся в свой Сводно-Гвардейский пех.полк и в октябре 1918 года был убит в бою под Армавиром. Мичман Розе остался адъютантом у ген. А.М.Драгомирова. Перед эвакуацией из Новороссийска заболел тифом в очень тяжелой форме, получилось осложнение в мозгу, что подействовало на его умственные способности. Розе был в Крыму, благополучно перекочевал в Софию (Болгарию) и в 1921 году покончил с собой.
Бичо Накашидзе и юнкера Григоревского сын ген.Алексеева шт.ротм. Алексеев увез с собой в Сводно-Гвардейский кавалерийский полк, в эскадрон Улан Его Величества. Оба были произведены в офицеры, получили форму полка и в его рядах доблестно сражались с красными.
Прапорщик Григоревский был тяжело ранен в позвоночник в бою под Аскания-Нова (в северной Таврии) - в том же бою, в котором был убит полк. Вас.Серг.Гершельман, который тогда командовал полком. После этого ранения прап.Григоревский скончался 6-го мая 1919 г. в Екатеринодаре, в госпитале Красного Креста.
А князь Накашидзе проделал с полком весь крестный путь Белой Армии.
И вот хочется вспомнить один маленький эпизод из боевой жизни кн.Накашидзе:
Это было в марте 1919 года, когда части Добровольческой Армии, отходя из Мелитопольского района, приблизились к Сивашам.
Взвод улан Его Величества под командой поручика В.Немировича-Данченко был выслан разъездом к северу, чтобы проследить движение красных, двигавшихся за отходящими войсками. Всю ночь никто из людей разъезда не спал, так как ожидалось наступление противника. Поручик Немирович-Данченко и посланный с ним вместе прап.Накашидзе сидели спокойно в хате и разговаривали с вахмистром Эбингером, как вдруг, рано на рассвете, в хату вбежал улан и взволнованным голосом доложил, что показалась конница большевиков и что передовые части уже совсем подходят к хутору и через несколько минут могут быть здесь. Все сразу же вскочили с мест и выбежали на двор, где стояли на привязи кони.
- Подтянуть подпруги и садись! - скомандовал Немирович-Далченко.
Лошади стояли всю ночь поседланными ввиду ожидавшейся каждую минуту тревоги, и через мгновение все уланы уже сидели на конях. Когда из хутора, последним выезжал Накашидзе, большевики с северной стороны галопом входили в хутор.
- Шире ход, за мной! - подняв правую руку, скомандовал Немирович-Данченко.
По вспаханному и еще сырому от только что выпавшего снега, полю поскакали уланы. Большевики, увидев всадников, бросились их преследовать, дико рыча и уговаривая сдаться. Но уланы скакали во всю мочь и держали направление на жел.дор. станцию Ново-Алексеевка, стараясь все время увеличить расстояние между ними и преследовавшими их красными. Большевики на ходу открыли огонь из пистолетов. К сожалению, лошади улан начали через некоторое время сдавать и частично переходили в рысь, несмотря на усилия со стороны всадников держать их на широком аллюре. Благодаря этому большевикам удалось взять четырех улан в плен и между ними был вольноопределяющийся Панченко.
- Передайте всем привет, я остаюсь, - прокричал он в догонку уходящему на полном галопе Накашидзе. Накашидзе не имел возможности остановиться, ибо за ним тоже гнался красный и вот-вот настигал его.
- Сдавайся, чорт, все равно не уйдешь! - рычал он вслед и размахивал обнаженной шашкой.
Но Накашидзе не растерялся. Когда он почувствовал, что его лошадь тоже начинает приставать и что таким образом он легко может попопасться в руки преследовавшего его злодея, он быстрым движением снял с плеч свой мексиканский карабин и решил попробовать убить красного с коня, на ходу. Он вскинул карабин, обернулся назад, прицелился насколько мог, и нажал курок, но вместо выстрела - осечка. Лошадь начала на брошенном поводу замедлять ход, а красный приближался все ближе и ближе. Тогда Накашидзе прицелился во второй раз, спустил курок - и опять осечка.
- Сдавайся, мерзавец! - все продолжал рычать гнавшийся за ним в нескольких шагах красный.
В третий раз вскинул Накашидзе свой карабин, щелкнул затвором, нажал курок и выстрелил. Пуля попала прямо в большевика. Накашидзе увидел, как бесформенное тело упало с бешено мчавшегося коня на землю
Измученные, на запыхавшихся конях примчались уланы в Ново-Алексеевку и, передохнув там около двух часов, не спеша выступили к жел.дородной станции Сальково на присоединение к эскадрону.
