ВЕСТНИК ПЕРВОПОХОДНИКА
История 1-го Кубанского похода и Белых Армий

25. Бои под гор.Челябинском.

Бои под гор.Челябинском, начавшиеся после перехода Западной Армии через Уральский хребет, вместе с боями прикрывающих частей и перегруппировками обеих сторон, обратились в упорное сражение, продолжавшееся две последние недели июля.

Об этих боях в сохранившихся воспоминаниях белых участников, вообще немногочисленных, говорится очень мало. В книге "Белая Сибирь" ген.Сахарова, руководившего боями, можно найти лишь отрывочные сведения. Кроме того, имеются краткие записи автора этого очерка и показания немногих лиц. Для общего ознакомления с этими боями и описания участия в них Ижевцев приходится пользоваться также и красными источниками. Из них статья "Челябинская операция летом 1919 года", написанная Н.Санчуком и помещенная в 11-й книге*) журнала "Война и Революция", дает много интересных сведений, как о планах красного командования, так и о действиях обоих противников.

Обстановка, сложившаяся после перехода Уральских гор, была для белых весьма неблагоприятной. Сибирская Армия, за исключением неко-

*) За 1930 год.

торых частей, потеряла боеспособность и распылялась.

Назначенный в начале июля Главнокомандующим ген.Дитерихс выехал в расположение Сибирской Армии, чтобы вывезти в тыл все, что можно было сохранить. Ген.Дитерихс не собирался давать боев и переходить в наступление, пока войска не будут приведены в порядок, пополнены, получат необходимый отдых и будут соответственно перегруппированы.

Ген.Сахаров, при помощи нач.штаба "Верховного Главнокомандующего ген.Лебедева, оценивал положение по другому. Он решил разбить красных при выходе их из гор. Ген.Сахаров считал, что подчиненная ему Западная Армия сохранила полную боеспособность и, усиленная тремя Сибирскими дивизиями, сформированными в тылу, может в единоборстве с 5-й красной армией разбить ее.

Между тем Сибирские дивизии, на которые рассчитывал ген.Сахаров, не были еще полностью подготовлены, не прошли обучения в поле и курса стрельбы.

Оперативный план ген.Сахарова (см.схему на стр.11 и стр.116 книги "Белая Сибирь") был следующий: "Сдерживая красных арьергардами, Западная Армия должна была быстро стянуть свои силы к Челябинску и сосредоточить две ударные группы: ген.Войцеховского к северу, ген. Каппеля к югу от города.... а затем, когда красные втянутся в долину из гор, они будут атакованы с севера и юга, взяты в клещи, с целью окружить их... С севера всю операцию прикрывал и обеспечивал 3-й Уральский корпус."

Короче говоря, ген.Сахаров рассчитывал устроить главным силам красных "Канны".

Чтобы поставить их под удары с двух сторон, он наметил заманить их в Челябинск, оставив город без боя.
В статье Санчука находим план красных: "План командарма 5 тов. Тухачевского сводился к следующему: Занять к исходу 18 июля тремя дивизиями (26-й, 27-й и 35-й) исходное положение по линии ст.Кундравинская - Губернская для атаки челябинского ж.-д. узла... и затем ударом левого своего фланга (35-й и 27-й с.д.) овладеть Челябинском". Под левым флангом, таким образом, подразумевались 35-я и 27-я дивизии.

План Тухачевского интересен в двух отношениях. Во-первых, он полностью соответствовал тому, что хотел от противника ген.Сахаров. Во-вторых, вопреки своему пристрастию к глубоким обходным маневрам, Тухачевский предпринимал лобовой удар. 27-я дивизия, более сильная, стояла в центре красных сил перед Челябинском, а на левом фланге находилась 35-я дивизия и, по словам Санчука, "в силу своей слабости не могла дать нужного эффекта".

Объяснения в решении Тухачевского следует искать в том, что он не имел обыкновения или не умел оценивать обстановку во всей совокупности, в том числе и учитывать силы врага. К последнему он относился в большинстве случаев с пренебрежением - смелым маневром можно уничтожить и сильного врага. Так он пробовал действовать недавно в Уральских горах. Нанести сильного поражения Западной Армии ему не удалось. Но он посчитал, что Зап.Армия разбита, что ее надо только преследовать и не терять времени на маневры. Отсюда - удар в лоб.

Подтверждение этому объяснению дает Санчук: "Заслуживает немалого упрека отсутствие у командарма даже предположения о возможности активных действий белых на Челябинском направлении.

И дальше: "Расчеты командарма тов.Тухачевского на успех... были оптимистичны: "Главный удар 27-й и 35-й с.д. обещает полный успех; наличные силы противника не выдержат нашего удара" (... из разговора по прямому проводу тов.Тухачевского с вр.и.д. комвосток. тов.Лебедевым)".

Пренебрежение к противнику отражалось у Тухачевского и на руководстве боевыми операциями: связь штарма (Уфа) с дивизиями поддерживалась телеграфом. "Чрезмерно большое удаление (до 400 км.)... не предвещало ничего хорошего в части управления ходом операции"... - говорит Санчук и потом добавляет: "Неурядица в управлении дала возможность белым безнаказанно произвести перегруппировку".

Переходя к краткому описанию первых дней боев, находим у ген. Сахарова (стр.120):
"Арьергарды наши, сдерживая натиск большевиков, отходили сначала медленно, шаг за шагом и удерживая целый ряд позиций, но верст за 50 от Челябинска не выдержали, сдали и начали отступать слишком быстро"...
Ген.Сахаров не удовлетворен действиями своих арьергардов. Также и Санчук недоволен действиями красных частей в первые дни операции: "Боевые действия на первом этапе свелись к упорным боям в отдельных очагах сопротивления"... "Безуспешные атаки (26-я кр.див. против Волжской группы) в лоб днем 17 июля заставили начдива предпринять обход Миасских укреплений"...

"Борьба на фронте 27-й сов.див. начала принимать, благодаря активности Уфимской группы, затяжной характер. К исходу 18 июля дивизия, вытеснив из междуозерных перешейков главные силы группы, .... была атакована и попятилась своей 1-й бригадой назад... Начдиву удалось восстановить положение только к исходу 21 июля, то есть потерять двое суток".

Указав еще несколько боевых эпизодов, Санчук подводит итог: "Таким образом, первый этап операции был выигран белыми, они получили время для перегруппировки и, хотя незначительно, но расстроили ударные дивизии 5-й армии"...

"В течение 21, 22 и 23 июля красные дивизии вяло, медленно и, самое печальное, самостоятельно, по инициативе начдивов преследовали белых, ведущих арьергардные бои. Разнобой между дивизиями усилился еще больше" .... "В этот наиболее ответственный момент больше, чем когда бы то ни было, нужна была организаторская твердая рука командарма, но командарм 20 июля выехал в штаб фронта (Симбирск), а штарм спал и не только не знал, что делается на фронте, но забыл даже дать дивизиям указания, что им делать после выхода на исходное положение"...

Из сопоставления действий передовых частей противников по оценкам ген.Сахарова и Санчука приходится сделать вывод, что белые арьергарды на главном направлении выполнили свои задачи хорошо и обеспечили время для сосредоточения частей, назначенных для удара. Но на севере, на фронте Уральской группы, дела приняли неблагоприятный оборот. Кроме двух бригад 35-й красн.див., которых сдерживали Уральцы, перед ними появилась 5-я кр.дивизия 2-й кр.армии. Эта дивизия, вследствие расформирования 2-й кр.армии, вошла с 21 июля в подчинение командарма 5-й кр.армии.

На усиление малочисленной Уральской группы ген.Сахаров послал 12-ую Сибирскую дивизию из числа трех недавно сформированных. "5-я кр.дивизия 2-й армии отбросила группу (Уральскую) к р.Карабалка (верстах в 30-ти на восток от оз.Ирисят), причем в ночь на 20 июля 47-й полк 12-й Сибирской дивизии.... целиком перешел к нам" (Санчук).

Ген.Сахаров подтверждает неблагонадежность 12-й Сибирской дивизии и переход ее частей к красным.
24-го июля противник занял Челябинск, оставленный по приказу ген.Сахарова. Его же приказом (стр.121) на рассвете 25-го обе ударные группы должны были перейти в наступление.

Ижевская бригада в арьергардных боях участия не принимала.

После выхода из гор бригада двинулась в район ст.Аргояш, где простояла три дня.

18-го июля бригаду посетил ген.Сахаров, проверил боевые запасы, расспросил о настроении бойцов, наградил отличившихся в последних боях. Он полон энергии, хорошо относится к бригаде и ценит ее боевые качества.
Когда красные начали теснить арьергарды армии, оборонявшие перешейки между цепью озер, бригада получила приказ отойти на восток и расположиться в резерве в 30 верстах севернее Челябинска.

Здесь, совместно с 4-й Уфимской, 8-й Камской и вновь прибывшей 12-й Сибирской дивизиями, бригада вошла в ударную группу под командованием ген.Войцеховского и получила участок на правом фланге.

На рассвете 25-го июля ударная группа перешла в наступление.

Соседом Ижевцев слева была свежая и еще не обстрелянная 13-я Сибирская дивизия.

Ген.Войцеховский просил ген.Молчанова поставить какую-либо часть на правом фланге 13-й Сиб.дивизии, чтобы показать на примере, как надо вести наступление. Для этой задачи был назначен егерский батальон, который своим порывом увлек за собой не бывшие в боях молодые части. Они наступали хорошо.

Уфимская ударная группа быстро двинулась вперед и нанесла ряд поражений противнику. Во многих местах красные сопротивлялись с большим упорством, происходили жаркие, кровопролитные схватки, но везде успех был на нашей стороне. Красные отступали на запад и на юг к Челябинску.

Ижевская бригада действовала с большим успехом. Встреченные полки 1-й бригады 35-й красн.дивизии получили в течение трех дней несколько жестоких ударов, понесли большие потери и в беспорядке отошли к станции Аргояш".

Южнее Челябинска в Волжской группе дела шли не так удачно. Эта группа встретила упорное сопротивление, понесла значительные потери и не могла сдвинуть противника.

Ген.Сахаров объясняет это тем, что (стр.120) "к сожалению, была допущена одна оплошность: северная группа ген.Войцеховского составляла слишком большую силу, свыше двадцати тысяч человек, тогда как южная группа Каппеля едва достигала десяти тысяч. Но я рассчитывал главный удар нанести именно с севера"...

Санчук находил и другие объяснения неудач Волжской группы и указывает на поражение 12-й Уральской дивизии, входившей в Волжскую группу, когда она 25-го июля перешла в наступление и была атакована на марше. После этого, сообщает Санчук, нач.дивизии ген.Бангерский доносит: "Обороняться не могу, а могу только наблюдать участок, так как много дезертировало и потеряно"...

В другом месте Санчук указывает на донесение ген.Каппеля: "Одна из лучших рот 3-й (Симбирской) дивизии, оставив на поле истерзанный труп офицера, ушла к красным". Возможно, что неудачное пополнение дивизий Волжского корпуса пленными красноармейцами и запасными из уездов, где была сильна красная пропаганда, влитое еще зимой 1819 года, до сих пор влияло на неблагонадежность этих частей.

На правом фланге армии, на участке Уральской группы, красные теснили слабые отряды. Только ген.Мамаев с 3-й Оренбургской бригадой, составлявшей левый фланг группы, держался на уступе впереди, удачно отражая красных на направлении вдоль ужного берега р.Теча.

К 25 июля 5-я кр.дивизия уже угрожала с севера, с перешейка озер Маян и Уелги, выходом на фланг и тыл Уфимской группе. Через два дня эта дивизия оттеснила уральцев на южный берег реки теча и нависла над тылом группы ген.Войцеховского, подойдя к д.Муслюмово.

Тогда ген.Войцеховский срочно бросает на угрожаемый участок Ижевскую бригаду.

Бригада должна была сделать усиленный переход в ночь с 27 на 28 июля к дер.Муслюмово и сменить там уральцев. В эту ночь и утро 28-го бригада прошла около 60 верст и к 10 часам начала подходить к р.Теча.
Ген.Молчанов с пятью офицерами своего полевого штаба и 15-ью ординарцами выехал вперед для ориентировки и приема участка от Уральцев. По полевой дороге, вившейся среди кустов, всадники подъехали к р.Теча. Выехали на небольшую полянку, на северном конце которой стояло большое здание - кажется, амбар Муслюмовской паровой мельницы. Левее - двор, обсаженный деревьями. Правее с открытого пригорка видна впереди лежащая местность.

Шагах в 50-ти протекала небольшая, проходимая во многих местах вброд, р.Теча. За ней ровный, открытый заливной луг, шириной до полуверсты. Дальше на север, насколько глаз хватал, расстилалось море кустов.
Все слезли с лошадей и стали осматриваться.

Снизу на пригорок вынырнула "макленка" (37 мм. небольшая пушка) с четырьмя солдатами под командой офицера. Они навели свою пушку в кусты на с.-запад и дали несколько выстрелов.

- Где противник?

- Вон там в кустах, за поляной.

- А где ваши цепи?

- Наши все уже ушли, мы последние.

- Ваша задача?

- Прикрывать отход полка, и сейчас мы тоже уходим; нам приказано двигаться на восток к дер.Бродокалмацкое, где собирается наш полк.

Офицер Уралец предупредил, что противник - 5-я краен.дивизия - имеет среди своих полков четыре полка с номерами, одинаковыми с полками 11-й Уральской дивизии (№№ 41-44) и что у них уже были неприятные недоразумения из-за сходства номеров.

Подняв хобот "Макленки", Уральцы на руках покатили ее дальше и скрылись в кустах.

Так "авангард" Ижевской бригады сменил арьергард 43-го Уральского полка, едва успев застать его.
Ген.Молчанов немедленно послал ординарца навстречу колонне с приказом торопиться, как только возможно.
Капитан Цветков, старший адъютант, залез на крышу амбара рассмотреть, что кругом делается. Его наблюдения были безрезультатны - кусты скрывали все, и следов противника обнаружить было нельзя.

Прошло около получаса. Неожиданно по нашему расположению посыпались снаряды. Особенно досталось амбару. Наш наблюдатель был замечен, и после первых же выстрелов красные взяли точный прицел. Наблюдатель быстро скатился с крыши.

Артиллерия красных стояла, повидимому, недалеко, в одной, полутора верстах от речки, и это указывало, что пехота противника могла появиться из кустов каждую минуту. Приходилось отступать. Полянка перед амбаром закипела взрывами снарядов.

Пройдя жаркое место, всадники стали садиться на лошадей. В это время из кустов с востока раздалась ружейная стрельба. Через десяток шагов кусты скрыли ген.Молчанова и его штаб от противника. Вышли благополучно, были ранены только две лошади.

Отойдя около версты, ген.Молчанов встретил артиллерийский дивизион, на рысях шедший вперед и обогнавший пехоту.

Командир дивизиона полковник Якубович получил приказ немедленно сняться с передков и открыть ураганный огонь по району противника, стреляя через крышу амбара с наименьшим прицелом.

Полковник Якубович, старый артиллерист, пробовал доказать, что в уставе термина "ураганный" огонь нет и стрелять без наблюдателя и пристрелки нельзя. Ген.Молчанов вскипел:

- Стреляйте по уставу и с наблюдателями, но чтобы огонь был открыт немедленно. Немедленно и самый усиленный.

При указанном направлении и прицеле снаряды должны были ложиться в кустах, где предполагался противник. Но важно было не столько поражение противника, сколько создание у него впечатления, что наши силы уже развернулись и готовы к наступлению.

Артиллерия быстро стала на позицию и загрохотала.

Канонада десяти орудий должна была заставить красных продвигаться с осторожностью и умерить свой порыв.
Услышав рев орудий, полки Ижевцев, уставшие после большого ночного перехода по плохим полевым дорогам, но спешившие за артиллерией, напрягая последние силы, бросились бегом на выстрелы.

Достигнув позиции артиллерии, полки сразу развернулись и пошли в наступление. 1-й Ижевский полк пошел налево, а 2-й полк - правее мельницы. Быстрым натиском Ижевцев красная пехота, переправившаяся через р.Теча, была смята и отброшена обратно за речку.

На южном берегу р.Теча ген.Молчанов приказал полкам остановиться, выставить охранение, привести себя в порядок и отдохнуть.

Тяжелый ночной переход по скверным, часто песчаным дорогам чрезвычайно обессилил и вымотал пешие части. По пути не было значительных населенных пунктов и нельзя было достать необходимого количества подвод даже для отсталых. Таковых было много из-за растертых ног. Несмотря на свои покалеченные ноги, стрелки старались держаться за хвостом колонны. Многие сняли сапоги, чтобы легче было идти.

Позиция на берегу реки давала возможность с успехом обороняться, и ген.Молчанов донес, что он остановился у Муслюмово, должен дать отдых изнуренным Ижевцам и ручается за полную устойчивость на занятом участке.
Ген.Войцеховский был другого мнения.

Ударная группа продвинулась на два перехода на запад от пинии Муслюмово - г.Челябинск и находилась под ударами на свой тыл с обоих этих пунктов.

Обстановка для группы, действительно, создалась очень тяжелая и вынуждала прекратить продвижение вперед.

Ген.Войцеховский повидимому опасался, что переход к обороне у Муслюмово понудит красных прорваться в другом месте, и хотел приковать внимание и силы противника активными действиями.

Он направил на поддержку бригады школу ген.Москаленко, около 400 штыков, и приказал вести атаку свежими силами этой школы.

На просьбу ген.Молчанова не губить отлично подготовленных юнкеров (они назывались егерями), необходимых для младших командных должностей, ответ был в духе "не рассуждать".

Встал вопрос и о пополнении боевых припасов. Необходимо было пополнить снаряды в артиллерии и патроны в пехоте, израсходованные в трехдневных боях наступления.

Так как до артиллерийского склада на жел.дороге было 70 верст, ген.Войцеховский отдал легковые автомобили своего штаба на срочную доставку снарядов. Таким же образом помог и штаб армии.

Утром 29-го июля егеря начали наступление.

Как на учебном поле, с разведчиками впереди, мелкими единицами, потом по одиночке, начали правильные перебежки егеря. За речкой на ровной, как стол, поляне нигде не было никаких укрытий - ни кустов, ни кочек, ни малейших складок местности.

Наша артиллерия вела интенсивную стрельбу по опушке кустов, занятых красными. Пулеметы Ижевцев помогали фланговым огнем с обоих флангов. Красные наверное несли значительные потери, но кусты хорошо укрывали их передвижения, подход подкреплений и поднос патронов. Они держались в окопах среди кустов и расстреливали егерей одного за другим.

Без сомнения, здесь была применена неправильная тактика. Такое ровное поле выгоднее было бы проскочить не перебежками и переползаниями маленькими группами и по одиночке, а возможно быстрее пробежать двумя или тремя редкими цепями с короткими остановками для необходимой передышки.

Бой затянулся на несколько часов. Егеря не могли достигнуть позиции противника. Потери их достигли половины состава.

Но когда выяснилась невозможность достичь окопов противника, оказалось, что егеря не могут и отступить. Имея полное походное снаряжение, в том числе малые лопаты, они, как могли, окопались на достигнутой линии или прикрывались телами убитых товарищей. Отход обозначал новые тяжелые потери.

Тогда ген.Молчанов приказал 2-му Ижевскому полку перейти в короткую демонстративную атаку и отвлечь внимание красных от егерей.

2-й полк собрался к правому флангу и под прикрытием сильного пулеметного и артиллерийского огня бросился на красных. Атака значительно облегчила положение егерей, и они отошли со злополучной поляны, обильно политой их кровью.

Эта выручка дорого стоила 2-му полку, который потерял около 60 человек.

К вечеру все части заняли позицию на южном берегу реки.

Возможно, что цель была достигнута и тяжелые жертвы не были напрасны. 5-ая дивизия красных была прикована к району дер.Муслюмово и не смогла обрушиться на тыл группы ген-Войцеховского. Группа начала отход из своего тяжелого положения и выполнила его достаточно благополучно.

Красный историк Санчук дает следующие сведения о действиях белых:

"Безуспешные четырехдневные бои и тяжелое положение ударной группы заставили ген.Войцеховского признать свою слабость и отказаться от "окружения и уничтожения" красных дивизий.

"Ночью 28-го июля этот благоразумно-осторожный генерал излагает Штарму свои соображения...

"Больше того, он в ночь на 28 июля уже снял с фронта 35-й красной дивизии Ижевскую бригаду и направил ее в район Муслюмова с задачей задержать движение на юг 5-й красной дивизии. Туда же он направляет свой резерв - школу ген.Москаленко...

"5-я сов.дивизия продолжает (29-го июля) упорные, но безуспешные бои за р.Теча с Ижевской бригадой белых.
"Предусмотрительный ген.Войцеховский усилением Ижевской бригады школой ген.Москаленко окончательно приковывает 5-ую Сов.дивизию на северном берегу р.Теча, удачно парируя этим удар, занесенный 5-й дивизией, и обеспечивает отход группы на восток.

"Дальнейшие усилия 5-й армии и 21-й с.д. 3-й армии перехватить пути отхода белых не увенчались успехом, что дало возможность вылезшей из мешка ударной белой группе сравнительно благополучно уйти на восток.
"Недобитая 3-я армия белых, сохранив кадры, опять начала в конце сентября оказывать сопротивление при нашем продвижении в глубь Сибири"...

Упорные бои у Челябинска вызвали большие потери у обоих противников. Сведения об этих потерях различны. Ген.Сахаров дает такие цифры: свыше 5000 убитыми, ранеными и пленными у нас и больше 11.000 у красных по их же сведениям. Санчук сообщает, что "в результате 18-дневной операции белые потеряли 8.000 пленными и 4.500 убитыми и ранеными. Потери красной стороны исчислялись в 2.900 раненых и убитых, 900 без вести пропавших". Но сведения Санчука исправляет член револ.совета 5-й армии комиссар И.Смирнов ("Борьба за Урал и Сибирь", стр.239), который указывает, что убитых и раненых в 5-й армии было 15.000.

Челябинские бои представляют мого интересного для подробного изучения. К сожалению, с белой стороны сохранилось очень мало документов и сведений.

Отметим здесь некоторые характерные черты в управлении ходом операций у обоих противников.
Каким путем ген.Сахаров стремился добиться победы?

На стр.116 он указывает, что "Сибирская армия временно как бы потеряла всякую боеспособность и уходила, ставя в совершенно невозможное, тяжелое положение Западную армию".

"А дух и силы последней были нетронуты, несмотря на отход и непрерывные бои"...

Таким образом, он не должен был бы ожидать какого-либо содействия от Сибирской армии, а рассчитывать только на силы подчиненной ему Западной Армии.

Но дальше (стр.120) он делает поправку и говорит о недостаточности сил Уральской группы, обеспечивавшей операции с севера, и о том, что "подсказывалась необходимость содействия Сибирской армии. Однако, несмотря на все просьбы, не удалось получить не только этого содействия, но даже приказа о выдвижении частей ее для демонстрации. Как будто действовала не одна русская армия, не за одну общую святую цель".
На это генерал Дитерихс мог бы ответить, что "одна русская армия должна иметь одного главнокомандующего, и все его подчиненные должны подчиняться его единой воле".

Последнего ген.Сахаров, при поддержке нач.штаба Верховного Главнокомандующего, не выполнил и нарушил планы своего начальника.

На стороне красных вызывает удивление полное пренебрежение к своим обязанностям командарма 5-й тов.Тухачевского.

Красные дивизии дрались самостоятельно, не руководимые сверху. Когда красные переживали тяжелый момент при переходе в наступление ударной группы белых и нуждались в согласовании действий, начдивы 26-й и 27-й красных дивизий совещаются 26-го июля, что им делать дальше.

Дивизии получают совершенно невыполнимые задачи, без малейшего учета создавшейся обстановки. Например, 5-я кр.дивизия, переведенная в состав 5-й армии, получает от Тухачевского 22-го июля задачу к 25 июля выйти в тыл белых у ст.Чумляк. Задача, выполнимая для моторизованной дивизии, и то при условии слабого сопротивления противника. Дивизия к 25-му могла продвинуться только до перешейка озер Майн - Уелги, почти 100 верст от назначенного пункта.

В последние дни боев, пишет Санчук, события "заставили командарма 5-й серьезно взяться за управление дивизиями ... и реализовать блестящее оперативное положение, стихийно создавшееся на фронте армии".
Что может более точно определить деятельность, или вернее бездеятельность начальника, когда положение на фронте создается "стихийно" и притом в течение целых двух недель.

Если ген.Сахаров несет ответственность за поражение у Челябинска, то его противнику тов.Тухачевскому никак нельзя присудить лавры за эту победу.

Неудача боев под Челябинском вынудила 3-ью армию (переименованную из Западной) начать отступление на восток.

Красные получили от нового командующего Восточным фронтом Фрунзе задачу для 5-й красной армии: "главными своими силами теснить противника на своем фронте, стремясь отбросить его к югу от Сибирской магистрали"... (Какурин, т.11, стр.279).

Этот приказ красным провести в жизнь не удалось, но упорные попытки выполнись задание поставили нашу 3-ю Армию в очень тяжелое положение. Генерал Сахаров так описывает создавшуюся обстановку (стр. 126): "Моей армии пришлось отходить от Челябинска при невозможно тяжелых условиях: все время висела угроза на нашем правом фланге, почти каждый день большевикам удавалось выходить в тыл уральцам, отрезывая их от линии сообщения и от Волжского корпуса."

"Нам приходилось проявлять огромное напряжение, чтобы парализовать эти попытки. Шли ежедневные бои, почти все части делали большие, часто форсированные переходы и сложные маневры..."

Правофланговая Уральская группа, теснимая численно превосходящим противником, отходила на один и более переходов на уступе позади главных сил Армии. На отход Уральцев влияло также и то, что наружный фланг этой группы обнажался с севера 2-й армией (Сибирская армия была разделена на 1-ую и 2-ую).
Уже к утру 28-го июля тыл армии был открыт для удара с севера 5-й кр.дивизией (см.схему на стр.11). К этому времени Уральцы собирались в районе с.Бродокалмыцкое, в трех переходах к востоку от передовых частей ген.Войцеховского, успешно теснивших красных на запад.

Выдвижение ген.Войцеховского к угрожаемому участку Ижевской бригады и усиление ее школой ген.Москаленко устранило создавшуюся опасность. В последующие дни бригада образовала боковой отряд главных сил, и на нее пала тяжелая задача обеспечить движение армии от дальнейших ударов противника с севера.

29-го июля командующий 3-ей армии отдал в приказе № 233: "1-ую отдельную Ижевскую бригаду приказываю развернуть в дивизию"... Это свидетельствовало о признании боевых заслуг бригады и указывало на решение ген.Сахарова увеличить ее силу двумя полками. Отправка бригады на переформирование в тыл не предполагалась, и новые полки должны были формироваться на фронте.

Приказ № 1 по Ижевской дивизии с указанным приказом по армии вышел 31-го июля.

1-го августа прибыло пополнение - 52 молодых офицера из Иркутской школы и 852 солдата, из которых более 300 были поправившиеся от ранений и болезней Ижевцы. Так как число штыков к концу июля, после боев на Урале и у Челябинска, уменьшилось до 650, пополнение пришло весьма своевременно.

Нормирование новых полков в напряженной боевой обстановке представлялось невозможным, и прибывшее пополнение было распределено в существующие части.

С началом общего отступления армии начальнику Ижевской дивизии ген.Молчанову была подчинена 13-я Сибирская дивизия, которой командовал ген.Зощенко. Численность этой недавно сформированной дивизии значительно уменьшилась как от потерь в боях под Челябинском, так, особенно, и от утечки элемента, не желавшего драться. Но оставшиеся в рядах дивизии хорошо себя показали в тяжелых и изнурительных боях отступления, занимая участки в перемежку с частями Ижевцев и упорно отбиваясь от наседавших красных.
В то время, как Уфимская и Волжская группы сдерживали противника с запада, на правом фланге завязались бои с обходившими нас с севера дивизиями красных.

Сложные маневры, о которых говорит ген.Сахаров, состояли, главным образом, в том, что когда одни полки или батальоны встречали обходящих красных на одном участке, позади их проходили другие части, торопившиеся на следующую позицию.

Происходили беспрерывные перекаты с одной позиции на другую.

Красных отбивали огнем и короткими контр-атаками. Большие затруднения были в доставке огнеприпасов, продовольствия для людей и корма для лошадей. Ночлеги сократились до коротких часов, привалов для отдыха почти не было. Многие участники этих боев говорили, что предпочли бы, вместо этих изнуряющих передвижений, большой и кровопролитный бой.

Начали уставать от этой кадрили и красные. Ко времени подхода к Тоболу они уже ослабили свой нажим и отказались от попыток отрезать нам путь отступления и отбросить к югу.

Ген.Сахаров сообщает (стр.128): "Только переправившись через Тобол, мы получили передышку и вышли из-под вечной угрозы быть отрезанными от жел.дороги. Только перейдя через Тобол, 3-ья армия получила возможность выделить пять дивизий, быстро перевести их эшелонами за 50 верст в тыл на реку Ишим в район гор.Петропавловска".

Из этого районе был намечен переход в наступление.

После переправы через Тобол Ижевская дивизия была отведена в резерв. Полного отдыха она не получила, оставшись за правым флангом армии. Но в течение нескольких дней, свободных от боев, можно было начать формирование новых двух полков, выделив для них командный состав и небольшие кадры, привести в порядок оружие, обозы и пр.

Появились и другие дела повседневной военной жизни, которыми не было времени заниматься, пока шли бои. Среди пополнения были обнаружены ненадежные и распущенные в тылу солдаты. Было произведено несколько дознаний о грабежах. Во 2-м полку сами ижевцы избили двух молодцов - одного за кражу холста, другого за воровство огурцов. Встретив такое отношение из рядов Ижевцев, грабители присмирели.

Преследование за воровство не осталось без внимания со стороны жителей. У них оказались свои люди, ловкие на доходные проделки. В с.Носковском, где стоял 2-й полк, одна женщина подняла вой, что увели двух лошадей и утащили тарантас. Стали проверять. Лошадей она умудрилась спрятать в погреб, а тарантас был найден скрытым в огороде. Был и такой случай: солдаты из штаба группы нашли у Ижевцев своих лошадей. Лошади были возвращены "владельцам", но при проверке оказалось, что лошади были проданы крестьянам и попали в полк по ремонту.

22-го августа дивизия стояла в районе с.Арлагульское, около 60 верст к востоку от гор.Курган. В этот день прибыл в дивизию Верховный Правитель Адмирал Колчак и произвел смотр. С ним пришло несколько грузовых автомобилей с подарками - папиросы, консервы, варенье, какао и проч.

После церемониального марша Адмирал Колчак собрал к себе поближе Ижевцев и обратился к ним с речью. Благодарил за славные ратные дела и самоотверженную службу Родине. Он старался объяснить цель борьбы с большевиками, хотел что-то сказать о положении рабочих, но смешался и смутился. Ижевцы постарались выручить Адмирала - послышались голоса: "Не надо говорить", "мы вам верим", "с вами пойдем до конца" и т.д.
Верховный Правитель был этой встречей с Ижевцами очень растроган, а его искренность и желание найти путь к солдатскому сердцу были понятны и произвели больше впечатления, чем если бы он произнес блестящую речь привыкшего говорить опытного оратора.

После дневки и смотра Верховного Правителя наше движение на восток продолжалось.

Красные вновь стали нажимать. Хотя дивизия числилась в резерве, 25 августа утром красные подошли к нашему расположению.

2-й полк не успел вытянуться с ночлега и ввязался в бой у деревни, где ночевал. Три часа удачно отбивал атаки противника и отошел с небольшими потерями (2 офицера и 12 стрелков).

Дивизия направляется на юго-восток, должна перейти к югу от железной дороги и будет действовать в составе Волжской группы ген.Каппеля. Пока арьергарды Волжан успешно задерживают красных в их стремлении к Петропавловску.

Боевой состав Ижевской дивизии к 31 августа был следующий: батальонов 10, рот - 31, эскадронов - 1, офицеров 182, штыков 1276, сабель 33, орудий 10, пулеметов 14.

Дивизии приданы: 4-й Саткинский полк в составе: батальонов 2, рот 7, офицеров 38, штыков 222, - и отдельный Оренбургский казачий дивизион есаула Леонова в составе: сотен - 1, офицеров 3, сабель 87.
Всего в дивизии с приданными частями: офицеров 223, штыков 1498, сабель 120, пулеметов 19, орудий 3-дюймовых 8, 48-линейных гаубиц 2.

Приданные части находились в составе дивизии только несколько дней и потом получили новое назначение.

Переход в наступление, в котором все три армии должны были участвовать, был назначен на первые числа сентября.

3-ья армия ген.Сахарова наступала вдоль жел.дороги на г.Курган, имея на правом фланге Уфимскую группу, а в центре и на левом фланге (южнее жел.дороги) Волжскую и Уральскую группы.

На участке Ижевской дивизии бои начались раньше.

Подходя 28-го августа к месту назначенного сосредоточения в районе поселков Богатый и Кладбинский (около 90 в. к западу от гор. Петропавловска), Ижевцы встретились с красными и имели с ними столкновения у этих двух поселков и у дер.Малая Приютная.

У пос.Богатый был тяжело ранен командир 3-го батальона 1-го полка поручик Ложкин, прославившийся необыкновенной доблестью и водивший своих храбрецов в атаки с винтовками за спиной и ножами в руках.
Около пос.Богатый в распоряжение Начальника дивизии прибыл 4-й Оренбургский казачий запасный полк, и его командир полк.Душ., не находившийся в "полном здоровье", стал уверять ген.Молчанова, что красные находятся не там, где они были, а в нашем тылу, и обстрел красными дер.Малая Приютная приписывал артиллерии Волжан. Дать полк. Д. какую-либо задачу по разведке сил и расположения противника было бесполезно, и ген.Молчанов приказал ему передать командование полком старшему офицеру.

Ижевцы, потрепав красных в указанных пунктах, расположились на ночлег в поселках Михайловском и Дубровном.

Утром 29 августа красные под прикрытием тумана подошли к пос. Дубровному и атаковали 1-й полк. Бой отличался большим упорством и озлоблением бойцов, в рукопашной схватке враги дрались, как звери, что редко наблюдалось раньше.

Красные отступили с большими потерями.

Ижевцы также понесли тяжелые потери.

(Продолжение этой части статьи)