ЦАРСКИЙ СМОТР.

После блестяще законченной Эфратской операции, за которую Государь Император пожаловал своему Наместнику на Кавказе графу Воронцову-Дашкову и Командарму Кавказской генералу Юденичу ордена Св.Георгия 3-й степени, на фронте к началу сентября наступило затишье, и Кавказская Кав.дивизия, проделавшая перед операцией 300-верстный рейд вокруг Урмийского озера, а затем принявшая участие в Эфратской операции, отошла сперва в Алашкертскую долину, а в конце сентября была оттянута в район Карс-Кагызман; в частности 18-й Драгунский Северский полк отошел к с.Парнаут, в 2-3 десятках верст от г.Кагызман.

Уже в Алашкертской долине по ночам было свежо и мы подумывали о постройке землянок, идя же в район Карс-Кагызман мы на перевалах застали снег, но, спустившись и придя в Пернаут, мы очутились в суб-тропическом климате: все в зелени и цветах. Объяснение - м.Парнаут находится в котловине, на несколько сот метров ниже уровня моря и защищено хребтами гор. Полк расположился лагерем, в палатках.

В конце сентября в расположение полка прибыл Е.И.В. Великий Князь Георгий Михайлович с подарками от Е.И.В. вдовствующей Императрицы для раздачи их драгунам, а затем поползли слухи, что наша дивизия скоро куда-то будет переброшена.

В конце октября действительно пришло распоряжение полку идти на погрузку к ст.Каре З.Ж.Д.; жалко было покидать уютный Парнаут. Выйдя из его котловины на плато, по которому вилось шоссе на Каре, мы сразу окунулись в зимний пейзаж - снег к порядочно сильный морозец. К Карсу мы подошли к вечеру, а так как погрузка в эшелоны должна была быть с утра следующего дня, то полк стал по квартирам в городе. Утром погрузка в поданные вагоны - и вот опять стук их колес, и мы несемся, минуя свою штаб-квартиру Александрополь, за ним Тифлис, Елизаветполь, Баку, откуда поворот на Ростов-на-Дону. Ясно, что уходим с Кавказского фронта вновь на запад, но куда - пока загадка. Переход на Юго-Западную ж.д. указывает, что на этот раз дивизия попадает на Юго-Западный фронт. Действительно, разгрузка происходит в районе ст.Проскуров - ст.Балта; в молдаванских селах этого района она и размещается.

В первых числах ноября 1915 года стало известно, что Е.И.В. Государь Император, вступивший в Верховное Командование, пожелал посмотреть прибывшую с Кавказа дивизию. Лихорадочно готовятся части дивизии, чтобы предстать перед лицом державного Хозяина Русской Земли. В эскадронах, сотнях, батареях и командах кипит работа по приведению конского и людского снаряжения в возможно блестящий по боевой обстановке вид. Но вот и день смотра: морозный, снежный день.

Части дивизии подходят из районов своего расквартирования и располагаются на выбранном участке в каре, открытом со стороны ст.Балта; на правом фланге развернутым фронтом строится 16-й Драгунски Тверской Е.И.В. Наследника Цесаревича полк; правей его 17-й Драгунский Нижегородский Е.И.В. полк; это первая бригада. Между ней и 2-й бригадой развернулись три батареи - две конно-горных и одна конно-полевая Кавказского Конно-Горного дивизиона; правей их 18-й Драгунский Северский Короля Датского Христиана 9-го полк, рядом с ним 1-й Хоперский Кубанского Каз.Войска полк, делая третий фас, а рядом с ним - Дивизионная Пулеметная и Конно-Саперная команды.

Солнце, выйдя из-за туч, своими лучами ласкает белоснежное поле, блестя на копьях пик передних шеренг драгунских полков.

В 10 часов со стороны ст.Балта на шоссе показалась вереница быстро несущихся машин; Начдив Кавказской Кавалерийской Генерал-Лейтенант Шарпантье, в прошлом командир Гродненского Гусарского полка, сохранивший форму полка, трогает свою эффектную светло-рыжую кобылицу и, галопом делая полукруг перед уже посаженными на коней полками и батареями, громко, отчетливо командует: "Дивизия смирно, равнение на середину, шашки вон, пики в руку! Г.г. офицеры!" - и сам, взяв шашку подвысь, галопом пошел с рапортом к прибывшему Императору, уже пересевшему на поданного гнедого с отметинами коня, около которого, держась правой рукой за стремя, стоял его Наследник, Цесаревич Алексей Николаевич.

В морозном воздухе мощно неслись звуки Русского Гимна, исполняемого четырьмя хорами трубачей. Подав рапорт, Начдив командует: "Г.г. офицеры!" - и те берут шашки в плечо, а хоры трубачей замолкают.

Император медленным шагом, с идущим левей его Е.И.В.Цесаревичем, а правей и несколько позади, на уровне правого плеча, сопровождаемый Начдивом и позади - бывшей с ним свитой и начальствующими лицами, направился к правому флангу 16-го Драг.Тверского полка, хор трубачей которого играет полковой марш, а командир полка полковник фон-Хартен, скомандовав "Г.г. офицеры!", галопом делает заезд и становится за Комбригом 1-й ген. Вивиен де Катобрен, идущим уже в затылок Начдиву. Е.И.В. громким голосом здоровается с каждым эскадроном полка, лихо отвечают ему на приветствие драгуны, провожая и "поедая" его глазами, как бы стараясь на всю жизнь запечатлеть образы державных лиц. Та же церемония происходит и при прохождении других частей дивизии. Старые боевые георгиевские штандарты полков на их правых флангах припускаются вниз перед Державным Вождем. Неумолкаемое "ура" гремит вслед удаляющемуся Царю. Обход фронта дивизии длится более получаса, но Е.И.В. Наследник, не взирая на снег и морозец, бодро шагает, держась за путлище стремени своего венценосного Отца. Обойдя фронт дивизии, Государь Император направляется к пункту прохождения полков церемониальным маршем.

Конечно, полки дивизии не столь блестящи, как были его Нижегородцы, год назад представлявшиеся ему в Царском Селе, но если нет лоска мирного времени, то от всадников и их коней веет боевой мощью, все хилое, слабое отвеяно боевой обстановкой: широким, вымаханным тысячеверстными походами по степям и горам шагом идет 1-й эскадрон Тверцов, монументально влившись в седла сидят всадники, получая заслуженное Царское спасибо; за ним, исполняя поданный сигнал, широкой рысью, равняясь по ниточке, идет, могуче забирая ногами, второй эскадрон. Вновь - "Спасибо, 2-й!" - и раскатисто, как и первый, отвечает он: "Рады стараться, Ваше Императорское Величество!", исчезая в поднятой снежной пыли. Так в порядке номеров эскадронов и полков проходят полки и батареи дивизии от шага, рыси, галопа и карьера мимо Царя, в прекрасном взоре которого видна печаль, очевидно, от мысли, что из тех Нижегородцев, кои были на смотру в Царском, многих уже нет, как, возможно, вскоре не станет и многих из тех, что сейчас проносятся мимо него на этих могучих конях.

Церемониал закончен. Государь Император еще раз с середины каре благодарит полки дивизии, затем ее начдива за блестящий вид и приказывает частям идти по своим квартирам.

С разрешения Е.И.В. Начдив ген.лейт. Шарпантье разрешает г.г. офицерам дивизии сопровождать Императорский кортеж автомобилей к ст. Балта. Широко, как на парфосной охоте, раскинулись группы всадников, идя полевым галопом, по полю, по сторонам шоссе, преодолевая встречаемые препятствия на полном ходу. Е.И.В. Наследник Цесаревич, став на колени, с сиденья быстро идущей машины с интересом и не скрывая своего восторга следил, как седовласые штаб-офицеры и солидные ротмистры, не отставая от безусой молодежи, шли за колонной машин. На ст.Балта Е.И.В. соизволил сняться в группе сопровождавших его офицеров.

Вечером этого дня, обходя район квартирования эскадрона, я невольно подслушал задушевный разговор размещавшихся в молдаванской хате драгун, делившихся своими впечатлениями: они были восторженны, а в заключение один из драгун, что-то чиня, сказал: "Теперча, повидав Царя, можно и умереть!"

Спрашивается, сколько надо лжи, подлости, и с каким дьявольским умением надо их вести, чтобы развратить эти честные души солдат, чтобы создать в их воображении "кровавого царя". Поистине, бес запутал и опутал русский народ, кровью заплативший за праведного Помазанника, кровью своей и семьи подтвердившего свою любовь к России.

Л.Пермяков.