АТАКА.
Наступает 45-ая годовщина с тех пор, как казак полководец Корнилов, восставший против коммунизма, в неравной битве не победивший, а создавший стимул для подвига, во имя Отчизны и за свою идею, в последний день осады Екатеринодара - заплатил жизнью...
В этот день (мои именины!)... тучи пехоты красных охватывали левый фланг белых, чтобы окружить стальным кольцом и захватить всю корниловскую армию...
На конницу легла вся надежда спасения; приказ - атаковать пехоту! ..
Два офицерских эскадрона на ходу развернулись для атаки центра.; почти все всадники были командирами, водившими своих подчиненных в атаки; им знакомо чувство опасности, когда до боли в руке сжималась острая сабля; им без слов была понятна обстановка, обеспечивающая успех впереди, у опушки рощи стоящего противника - сереющую пехоту.
И ясна была необходимость сознательной жертвы, когда малодушие и паника охватили всех и когда уже в гробу лежавший Корнилов сам призывал офицеров на возвышенный, бескорыстный подвиг - пожертвовать жизнью "за други своя".
Блеснули шашки...
На полудиком, быстром кабардине полковник Рашпиль, бывший командир сотни конвоя Государя, резко вырзавшись вперед, повел за собою лаву всадников. Из бешеного галопа кони порывисто перешли в карьер, быстро увеличивая собою мишени.
Грозная сила вихревого налета конницы встречена гробовым молчанием пехоты, моментально перестроившейся, одевшись в панцырь штыков.
И вдруг... началась пляска, смерти... Стройный, губительный, залповый огонь открыли красные по атакующим, с дистанции шагов в тридцать.
Этот свинцовый концерт смерти давал, видимо, опытный дирижер - командир.
Рой стальных пчел осел на всю лаву; огневая завеса отделяла всадников от противника, и металлический смертоносный дождь, казалось, останозил лаву...
Поднялся на дыбы рослый скакун-дончак и упал, а с ним есаул Дронов грузно сорвался убитым.
Вторым упал - Рашпиль.
Степь напилась крови убитых. Дорогой ценою вызван моральный надлом красных, оставивших позиции. Уводил их к черноморскому вокзалу хорунжий Дронов (родной брат убитого!), георгиевский кавалер всех степеней, за боевые отличия произведенный в офицеры в 6-м кубанском пластунском, Цесаревича Алексея, батальоне.
Армия спасена! В эту ночь, с гробом Корнилова, она свободно ушла из-под Екатеринодара.
Был жуткий ночной поход... К этой ночи относится начало легенды - созданной духом армии, после перенесенных тридцати пяти боев в сорок дней насыщенной мистицизмом смерти, - будто из темноты ночной голос убитого Рашпиля рапортовал у гроба Корнилова:
- Ваш приказ - атаковать - исполнил! В составе тридцати двух убитых офицеров в ваше распоряжение прибыл!
- Состоять при мне! - был ответ из гроба...
Острецов Ванно.
